Дэвид Швиммер рассказал о «Мурашках» и «Друзьях»

Актер дал интервью, в котором поделился подробностями своей жизни после «Друзей». За это время Швиммер успел покорить театральные сцены, снять несколько фильмов, озвучить жирафа из «Мадагаскара» и стать отцом.

Интервью для вас с любовью перевела Usatyi_Mysh <3

«С тех пор как в 2011 году я стал отцом, мне очень нравится быть родителем, и, честно говоря, мне не так уж и хочется уезжать из дома, поэтому, полагаю, я стал более разборчивым в плане того, куда меня увозят», — рассказал Швиммер в беседе с журналом Variety .

Швиммер время от времени возвращался на малый экран на протяжении многих лет, пишет издание. Он сыграл самого себя в эпизодах «Умерь свой энтузиазм» и «Красавцев», воссоединился на экране со своими экранными «Друзьями» Мэттом Лебланом (в «Эпизодах») и Лизой Кудроу (в «Веб-терапии») и объединился со звездой «Теда Лассо» Ником Мохаммедом в британском ситкоме «Разведка».

Кстати недавно мы переводили для вас интервью Лизы Кудроу.

Сейчас Швиммер играет главную роль во втором сезоне «Goosebumps: The Vanishing», антологии ужасов Disney+, основанной на бестселлерах Р. Л. Стайна. Швиммер там исполнил роль Энтони Брюэра, разведенного отца двойняшек, который взял отпуск, чтобы ухаживать за своей больной матерью. Со временем дети втягивают его в историю таинственного исчезновения подростков 30летней давности.

«Одним из величайших даров этой конкретной работы является то, что я всегда был поклонником фильмов ужасов, и мне никогда раньше не предлагали работу [в этом жанре]. Я был очень рад попробовать свои силы <…> Мне нравится франшиза «Ужастики». Весь жанр уникален — этот молодежно-взрослый, комедийный хоррор-экшн, но также основанный на реальных персонажах и настоящих эмоциях», — рассказал Швиммер.

Отдельно актер порадовался тому, что съемки сериала проходят недалеко от его дома, в Нью-Йорке.

«В каком-то смысле, это было очевидно. Мне не пришлось уезжать из дома. Я люблю снимать в Нью-Йорке, и я думаю, что они действительно передают замечательную кинематографию самого города, и вы можете увидеть Нью-Йорк таким, каким, возможно, вы его раньше не видели», — сказал он.

Какие разговоры вы вели с творческой группой о создании персонажа Энтони?

Я очень благодарен [шоураннерам] Робу [Леттерману] и Хилари [Уинстон], которые создали и написали это шоу, очевидно, на основе замечательных историй [Стайна]. У нас было много встреч в Zoom и разговоров о персонаже и предыстории, и мы действительно выясняли, каков путь персонажа на протяжении всей арки сезона. Мы все согласились, что было очень важно погрузить зрителей в эмоциональную реальность жизни этих персонажей. Мы хотим, чтобы они поверили в эту семью.

Это сложное лето для моего персонажа. <…> Никто из нас не хочет быть там, но мы пытаемся извлечь максимум пользы. [Энтони] пришлось взять отпуск на работе, поэтому он пытается проводить исследования в лаборатории в подвале.

Была ли у вас какая-то связь с оригинальными романами Р. Л. Стайна, на которых основан сериал? Было ли что-то особенное в чувственности такого стиля письма, что привлекло вас?

У меня не было особых отношений с книгами, когда они вышли. К сожалению, я был слишком стар, чтобы воспринимать их в подростковом возрасте. Боже, я бы хотел, чтобы я открыл их в 13 лет — я бы проглотил их. Но да, я думаю, что для меня вызовом был тон. Я думаю, что необычность этих книг в том, что Р. Л. Стайну удается запечатлеть обыденную, обычную жизнь людей — и молодых людей в частности — а затем внезапно подключиться к какой-то великой тайне, приключениям и волнению.

Так что меня действительно привлек тон сериала, и в частности этой новой версии сериала. Я все еще поражаюсь тому, как они могут сделать так много вещей по-настоящему страшными, не используя неоправданного или сексуального насилия, не делая происходящее слишком кровавым. Вы все еще боитесь и пугаетесь, но вы никогда не чувствуете себя в опасности, и вы чувствуете, что о вас заботятся.

Глядя на ваши работы, вы, кажется, испытываете тягу к исполнению ролей персонажей, которые борются, сломлены, имеют недостатки и страдают — и это касается как ваших комедийных, так и драматических ролей. Откуда, по-вашему, берется такая привлекательность?

Я думаю, это связано с тем, какие персонажи меня привлекали, когда я был молодым человеком, рос и смотрел фильмы и телешоу. Меня всегда привлекали персонажи, которые испытывали боль, физическую боль. Если вы падаете на улице, это не смешно. Но если это делает кто-то другой, это смешно, верно? И причина, по которой это смешно, в том, что мы можем соотнести себя с этим. Это случалось с нами, но не в этот раз. Это происходит с кем-то другим. Так что это почти облегчение, и мы думаем: «О, это, должно быть, было очень больно, но Боже, как смешно, как это произошло».

Меня всегда привлекали персонажи, которые явно страдают, или есть физическая комедия — как Бастер Китон, Чарли Чаплин, все великие из немого кино и не только. А потом, когда вы смотрите некоторые фильмы, на которых я вырос, снятые в 70-х или 80-х годах, персонажи, которые тоже испытывали эмоциональную боль, но попадали в смешные ситуации, — это персонажи, которые по какой-то причине ассоциируются у меня больше всего.

Полное интервью читайте в оригинальном источника.